- Эдуард Николаевич, с читателями ваших книг все более-менее ясно. А как складываются ваши отношения с детскими писателями?

- Я вообще не люблю писателей. Писатели - нервные и нечестные люди, они все были изуродованы советской властью. Творческие люди очень поддаются давлению со стороны. Слишком тонкая психика. А уж советские писатели! Их покупали, они продавались… Но были и писатели, которых я очень уважаю. Борис Заходер, например. Он помог многим - мне, Грише Остеру, Андрею Усачеву. Он был суровый и едкий человек, но никогда не был предателем. Я 10 лет был его любимым учеником, а потом мы стали ругаться. Еще - Валентин Берестов. Остальные не выдерживали давления. Кто в партию вступал, кто начинал вилять хвостом перед Михалковым...Детские писатели меня не жалуют. Потому что ни один детский писатель в жизни не признается в том, что он не первый. Они все лучшие. Успенскому, мол, повезло - он работает на массовое искусство. А мы такие талантливые, гении, но массы нас не понимают... Сейчас восходящая звезда - Андрей Усачев. Гриша Остер очень талантлив. К сожалению, часто он свой дар ставит не на те педагогические рельсы, увлекаясь тиражами и гонорарами.

- Говорят, Михалков-старший и Алексин - ваши личные враги?

- И не только мои. Это нехорошие люди. Кагэбэшники. Причем Михалков хоть талантливый, а Алексин просто бездарный. Они выжигали вокруг себя все. За 20 лет никто, кроме них, не пробился. Как только появлялся способный детский писатель, они его затаптывали. Кто такой Михалков? У него есть три хороших стихотворения. Плюс "Дядя Степа". Издавали, издавали... Хотя нет ни сюжета, ни характера. Дядя Степа - он какой? Жадный? Наивный? Правдоискатель? Он длинный. Это что, характер? Он - пустое место. Нынешние дети о нем и не знают ничего. В клане Михалкова меня называли "главарем сионистского гнезда" - за то, что я помогал писателям-евреям. Тому же Грише Остеру, например. Хотя я сам русский.

- Агния Барто тоже была "нехорошим человеком"?

- Нет, но она была завистлива к чужому успеху. Она отказала мне в приеме в Союз писателей и также, как клан Михалкова, не давала состояться. Она написала много "взрослых" стихов и говорила мне, что считает себя поэтессой на все времена. Сейчас от нее осталось только несколько стихотворений для малышей.

- Есть ли среди наших детских писателей вредные?

- Есть - Крапивин, Алексин... Все психические болезни, свойственные писателю, передаются его книгам. У Алексина была мания преследования. Он боялся, что его продадут, сдадут, страшился окружающего мира, и в его книгах всегда кто-то неожиданно умирает, сходит с ума. Хороший человек становится предателем: "Я тебя предал, но так было нужно для нашей экспедиции..." Читая его книжки, ребенок тоже заболевает этим. Или Крапивин пишет: "Мальчик со шпагой смело шел против бандитов, он сражался, но его избили..." Ребенок понимает, что не может победить зло, - убьют или изуродуют. Он чувствует себя трусом. У него развивается комплекс неполноценности. А у кого-то из детских писателей в подкорке неуважение к женщине. У другого - неуважение к Родине. Вот Кир Булычев очень полезен.